Танго Рио-де-ла-Плата

 

Танго - как музыка и танец - не принадлежит какой-то одной стране. Лучше сказать - танго - символ Рио-де-ла-Платы. А что такое Рио-де-ла-Плата? Во-первых, конечно, это - большая река, самая широкая река мира, соединившая две другие большие реки - Парану и Уругвай. Во-вторых, это - географическое пространство, охватывающее территорию Уругвая и аргентинские провинции, такие как Буэнос-Айрес, Санта-Фе, Энтре-Риос. И, наконец, это и "культурное пространство", соединившее два народа, которые имеют общие корни - иммигрантские, в основном, - говорят на одном языке, хотя и с некоторыми отличиями в произношении и акцентах, и которые культивируют одни и те же ценности, независимо от политической и исторической траектории своих стран.

Танго родилось в этом "культурном пространстве" в последней трети 19 века, и никто сегодня не в силах точно определить ни день, ни час этого уникального события, поскольку это рождение - результат продолжительного исторического и социологического процесса. Ни Аргентина, ни Уругвай, если говорить серьезно и со всей ответственностью, не имеют никакого права претендовать на исключительное "отцовство" по отношению к танго. Но обе страны, расположенные по берегам Рио-де-ла-Платы, совершенно по одним и тем же причинам могут считать себя общей родиной танго. По каким? Два города-порта на берегах реки, подобной морю, способствовали рождению танго.

Переселение скотоводов-гаучо из сельской местности в города; ностальгия иммигрантов, большей частью итальянцев; желание поразвлечься моряков, которые останавливались в наших портах и увлекали нас заморскими ритмами ("хабанерой", например); радость черных рабов, которые открыли прелесть свободы; танцевальные салоны и публичные дома, где, чтобы отвлечься от серости повседневной жизни, собирался простой люд, к которому присоединялись и рабочие, и забойщики скота, и "непослушные дети" из "приличных семей"... Там, в портовой зоне, в пригородах Буэнос-Айреса и Монтевидео, родилось танго. И был один уругваец - Энрике Саборидо - который создал то самое первое танго "Ла Мороча" ("Неувядающая"), которое, несмотря на свое "неблагородное происхождение", сумело преодолеть границы предместья и выйти в "большую жизнь". Танго было посвящено прекрасной Лоле Кандалес, певице и танцовщице, тоже уругвайке. Был также еще один уругваец - Альфредо Гобби, родом из Пайсанду, который вместе с Анхелем Вильольдо (которого некоторые тоже считают уругвайцем) в 1907 году познакомил с танго Париж. Именно оттуда танго начало завоевывать мир...

Не могу не вспомнить того, кто в течение 50 лет дирижировал самым популярным оркестром, игравшим танго, - Франсиско Канаро, "Пиринчо", уругвайца из Сан-Хосе. И был еще один мой соотечественник - Херардо Матос Родригес, который сочинил (19 апреля 1917 года, Монтевидео) самое замечательное танго всех времен, исполняемое в любой части мира, будь то метро Парижа или Красная площадь Москвы, танго, которое мы, уругвайцы, почитаем как второй национальный гимн: "Кумпарситу". А в заключение этого краткого исторического экскурса напомню имя великого исполнителя танго, чей голос живет среди нас, наполняя чувством и страстью, достигая самых глубин нашей души: Карлос Гардель, уругваец из Такуарембо по роду и "риоплатенсе" по сердцу.

Тогда почему же - если можно кучей документов это доказать - не известны или игнорируются также и уругвайские корни танго и наша роль в его распространении по миру? Попробуем объяснить причины этой несправедливости.

Во-первых, Буэнос-Айрес намного больше Монтевидео. 10 миллионов жителей в одном и едва полтора миллиона в другом. Еще с колониальных времен Буэнос-Айрес подавляет своей громадой Монтевидео. Аргентинская столица всегда была и есть громадным рынком и необъятной сценой, привлекательной для любого артиста, как Париж - для бельгийцев, швейцарцев и прочих франкоговорящих. Помимо многочисленных мест, где танцевали и слушали танго, в Буэнос-Айресе существовала мощная кинематографическая индустрия, благодаря которой - вместе с фильмами - танго разошлось по всей Латинской Америке и Испании. От этого оставался всего один шаг до поспешного вывода: "Буэнос-Айрес - это танго"...

Во-вторых, Монтевидео не имел своего кинематографа, он только сейчас начинает создаваться, также не было в Уругвае и своих студий звукозаписи, первая появилась только в 1941 году - "Сондор".

Мы всегда были бедными родственниками танго по материальным обстоятельствам (меньше население, меньше богатства, меньше технологического развития), и это нам не благоприятствовало. Но по уровню талантов наших музыкантов, композиторов и танцоров, по их всемирной славе - мы никогда не были и не будем на культурных задворках.

Таким образом, мы имеем полное право утверждать - громко и ясно, - что танго не является и никогда не было достоянием только одного города или только одной страны. Эта мелодия и танец представляют один регион, одну культуру - Рио-де-ла-Платы, которая является одновременно и уругвайской, и аргентинской. Вот самая подлинная правда о танго.

("Меркурио", Чили, 15.01.01, www.emol.com; перевод Tiwy.com)

© - текст
©
- карта

  вернуться

 

 

версия для печати